Этой газеты больше нет. «Народнае слова»

15.02.2011. Сегодня – День памяти воинов-интернационалистов
Дорогие друзья!
День памяти воинов-интернационалистов – памятная дата для каждого жителя нашей страны.
Мужественное противостояние попыткам недружественных сил нарушить интересы Родины  продемонстрировали всему миру крепость духа наших защитников, их мужество и высокую боевую готовность.
Сотни сыновей витебской земли не вернулись домой из Афганистана. Имена погибших бессмертны. Мы будем помнить о них как о героях, которые остались верны Отечеству и военной присяге.
Сегодня ветераны боевых действий, воины-интернационалисты – надёжные помощники в деле строительства сильной и процветающей Беларуси, реализации задач, стоящих перед областью. Вы вносите значительный вклад в экономическое развитие Придвинского края, патриотическое воспитание молодёжи, поддержание стабильности и согласия в обществе.
Благодарю вас за мужество и стойкость, активную и ответственную гражданскую позицию.
В этот день памяти и скорби желаю вам, дорогие воины-интернационалисты, вашим родным и близким мира, счастья, здоровья, успехов в труде на благо родной земли.
С уважением Александр Косинец,председатель Витебского областного исполнительного комитета.

Еще снится иногда Гиндукуш

В минуту передышки можно было и попозировать для камеры. В центре – А. Халатрян.
Уже более 20 лет живет в Витебске уроженец дальневосточного Приморья и представитель солнечной Армении Александр Халатрян (на фото). В знании истории и языка белорусов он не уступит сегодня многим из «тутэйшых». Военврач в отставке, воин-интернационалист, издатель газет «Балясы» и «Впрок-Витебск»…
Наша беседа состоялась накануне дня вывода советских войск из Афганистана. Неудивительно, что она касалась и темы «необъявленной войны».
– Александр Яковлевич, каким был ваш путь к профессии военного врача?
– Я родился в семье военного, с детства, можно сказать, впитал любовь к этой профессии – защищать Родину! Испытал на себе все «прелести» кочевой жизни. Жили и в Приморье, и на Украине… Не сказать, чтобы бредил профессией медика, но тянуло к изучению человеческого организма. Сначала поступал во 2-й Московский мединститут имени Пирогова, но не прошел по конкурсу. Через год выбрал уже Питер. Эта попытка была удачной: поступил в Военно-медицинскую академию им.С.М.Кирова, которую окончил в 1984 году.
–  Чем отличается военный вуз от гражданского?
– Хочется отметить, что академия является старейшим медицинским учреждением России, с ней связаны судьбы таких известных людей, как Пирогов, Сеченов, композитор и ученый Бородин, и многих других видных деятелей отечественной науки… Она была основана в 1798 году. Я поступил на сухопутный факультет, в группу подготовки врачей для ВДВ. То есть с первых дней обучения знал, что после выпуска буду десантником. Мы этим очень гордились, в период учебы совершали прыжки с парашютом.
– А после академии довелось попасть в горячую точку?
– После окончания вуза меня направили на службу в Болградскую дивизию в Одесский военный округ врачом парашютно-десантного батальона. Прошел курсы переподготовки на специальность рентгенолога. Что направят в Афганистан, знал точно. Врач, на чье место я пришел, должен был вскоре вернуться из горячей точки, а заменить его предстояло мне. В марте 1986 года получил направление и через пересыльный пункт в Ташкенте через пять дней, 18 числа, уже был в Кабуле, в расположении 103-й Витебской десантной дивизии.
– К этому времени уже были женатым человеком?
– Да, еще во время учебы женился. Жена, тоже армянка, родом из Тбилиси, училась в медицинском институте. Поженились в Питере. К Афгану у меня уже был сын Тигран и жена была в «положении» – беременна вторым нашим ребенком. Семью отправил к теще, а затем они перебрались к моей маме в Ереван.
– Страшно было лететь в Афган?
– Страха особого не было, фатализмом не страдаю, но знать свою судьбу заранее дано не всем, тем более на гражданке. Да, я знал, что на войне легче проститься с жизнью. Но был настоящий дух романтики, ответственности. Ведь это Воздушно-десантные войска! Да и специфика профессии позволяла более философски смотреть на мир. Не знаю, как в других войсках, но в ВДВ очень мало бывало отказов от службы в Афгане. А в Демократической Республике Афганистан уже налаживалась относительно спокойная жизнь, были построены модульные городки. Вокруг Кабула находилось около 50 застав, чтобы «духи» не могли подобраться к столице. Вмешалась, однако, история, и вскоре советские войска покинули эту и поныне беспокойную страну…
– Эту войну называют «странной»…
– Да, война была очень странной, скорее, партизанской. Характер боевых действий был рейдовым. Не существовало постоянной линии фронта. А люди гибли, похоронки шли, гробы везли… Правду написала белорусская писательница Светлана Алексиевич в документальном произведении «Цинковые мальчики», хотя поначалу я воспринял его очень негативно, считал дестабилизирующим. Против нас воевали не только афганцы – пуштуны или таджики, но и представители других национальностей – в основном арабы. Душманы были организованы в четыре исламские партии – как пропакистанские (фактически проамериканские), так и проиранские. Тайно присутствовали страны НАТО, Китай, поставлявшие нашим противникам оружие. Большая часть тех же автоматов Калашникова была китайского производства, мины – итальянские, ракеты «Стингер» класса «земля-воздух» – американские.
– Эта бессмысленная война унесла около 15 тысяч жизней!
– С военной точки зрения, кстати, это не такая уже и большая цифра, учитывая, что горнило Афганистана прошло более миллиона советских граждан. (В то время ежегодно в СССР только в автокатастрофах гибли до 30 тысяч человек). Но ведь эти жертвы не были оправданны, а жизни были отданы за желание руководителей СССР и КПСС быть мировой сверхдержавой. За скупыми цифрами стоят прерванные судьбы, горе родственников.
– Что запомнилось навсегда?
– Запомнилось, как ездили колоннами в Союз за оружием и продовольствием. Как нападали моджахеды… Навсегда запомнятся и переходы через самый высокогорный в мире перевал Саланг, что находится на высоте до 3,5 км над уровнем моря. Движение одностороннее, частые пробки, в которых люди погибали от угарных газов. Не забуду и красивейшие места под Кабулом, отроги Гиндукуша…
– Как потом оказались в Витебске?
– В 1988 году меня перевели из Афганистана в Кировабад. Это был разгар армяно-азербайджанского конфликта. Я испытал еще больший шок, чем даже в Афганистане. Сколько родных разбросало по всему свету! А я снова оказался в 103-й Витебской гвардейской Краснознамённой ордена Кутузова II степени, ордена Ленина воздушно-десантной дивизии, где и закончил службу уже в рядах Вооруженных Сил Республики Беларусь.
Получил квартиру. Жена долго работала врачом-педиатром, теперь она детский окулист. А я решил, что в 40 лет тяжело переходить из военной медицины в гражданскую. Так получилось, что выбрал для себя журналистику и издательский бизнес. Пока нравится. Военная закалка и дисциплина очень помогают. Есть много планов…
Алесь Быньков, фото автора, «НС».Фото из личного архива.

Музей рассказывает
Особенностью культурно- исторической палитры Витебска является наличие в нем музея воинов-интернационалистов.
В 1992 году на улице Воинов-интернационалистов был построен 14-этажный жилой дом. По инициативе Витебской ассоциации ветеранов войны в Афганистане две квартиры первого этажа, на котором живут в основном семьи «афганцев», выделили под музей.
Идея создания музея возникла в конце 1980-х. В Витебске на базе Дворца пионеров Первомайского района был создан поисковый отряд «Красный клевер». Его руководитель с группой учащихся 8-9 классов собирал документы, фотографии и личные вещи бойцов, часть которых затем вошла в экспозицию мемориального зала музея.
Большую часть экспозиции составляют боевые трофеи и документы 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии. В декабре 1979 года она одной из первых была введена в Афганистан.

Справка агентства «РИА Новости» Участие Советского Союза в войне в Афганистане в 1979-1989 годах


Вывод ограниченного контингента советских войск из Афганистана. Архивное фото © РИА Новости / А. Соломонов
В июле 1973 года в Афганистане была свергнута монархия и установлен республиканский строй. Это послужило толчком к началу гражданской войны между различными общественно-политическими и националистическими силами страны.
В апреле 1978 года к власти в Афганистане пришла Народно-демократическая партия (НДПА). Радикализм нового афганского руководства, поспешная ломка многовековых традиций народа и устоев ислама усилили сопротивление населения центральному правительству.
Обстановка осложнялась иностранным вмешательством во внутренние дела Афганистана. СССР и некоторые другие страны оказывали помощь афганскому правительству, а страны НАТО, мусульманские государства и Китай — силам оппозиции.
К концу 1979 года обстановка в стране резко осложнилась, нависла угроза свержения правящего режима. В связи с этим правительство Демократической Республики Афганистан (ДРА) неоднократно обращалось к СССР с просьбами об оказании непосредственной военной помощи. Советская сторона сначала отклоняла такую форму вмешательства, но, в условиях обострения афганского кризиса, 12 декабря 1979 года руководство СССР, опасаясь переноса военных действий на территорию среднеазиатских республик, приняло решение о направлении войск для оказания военной помощи правительству Афганистана. Решение было принято на заседании Политбюро ЦК КПСС в соответствии со статьей 4 советско-афганского Договора о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве, заключенного 5 декабря 1978 года.
Оно было оформлено секретным постановлением ЦК КПСС.
Ввод советских войск в Афганистан рассматривался политическим руководством СССР как кратковременная мера, направленная на обеспечение безопасности южных границ Советского Союза.
Основная задача ограниченного контингента советских войск (ОКСВ) состояла в том, чтобы создать «санитарный кордон» у границ СССР в условиях надвигавшейся угрозы распространения исламского фундаментализма на территории советских мусульманских республик.
16 декабря было отдано распоряжение о выделении из управления Туркестанского военного округа (ТуркВО) полевого управления 40-й армии и приведения ее в готовность к выполнению поставленных задач. Командующим армией был назначен первый заместитель командующего войсками ТуркВО генерал-лейтенант Юрий Тухаринов. Соединения и части 40-й армии были полностью приведены в готовность за 10-12 дней до ввода.
Директивой министра обороны СССР от 24 декабря 1979 года устанавливалось, что советские войска на территории Афганистана расположатся гарнизонами и возьмут под охрану важные объекты. При этом их участие в военных действиях не предусматривалось.
Ввод советских войск начался 25 декабря на кабульском направлении переправой по понтонному мосту через реку Амударья (город Термез) и маршем на Кабул 108-й мотострелковой дивизии. Одновременно афганскую границу пересекли самолеты военно-транспортной авиации с личным составом и боевой техникой 103-й воздушно-десантной дивизии.
К началу февраля 1980 года на территории этой страны сосредоточились три дивизии (две мотострелковые и одна воздушно-десантная), десантно-штурмовая бригада, два отдельных полка и другие части.
В последующем боевой состав советских войск в Афганистане постоянно уточнялся в целях его усиления. Наибольшая численность ОКСВ составляла 108,7 тысячи человек (1985), в том числе в боевых частях — 73,6 тысячи человек. Состав ОКСВ в основном включал: управление 40-й армии, три мотострелковые и одну воздушно-десантную дивизии, девять отдельных бригад и семь отдельных полков, четыре полка фронтовой и два полка армейской авиации, а также тыловые, медицинские, ремонтные, строительные и другие части и подразделения.
Общее руководство ОКСВ осуществляла оперативная группа министерства обороны СССР, которую возглавлял маршал СССР Сергей Соколов, с 1985 года — генерал армии Валентин Варенников.
Непосредственное управление боевой и повседневной деятельностью ОКСВ осуществлял командующий 40-й армией, подчинявшийся командованию войсками ТуркВО.
На короткое время ввод советских войск стабилизировал ситуацию в Афганистане, но советское военное присутствие задело национальные чувства многих афганцев, чем не преминули воспользоваться внутренняя оппозиция и внешние силы. Началась эскалация вооруженного вмешательства извне в афганские дела, как со стороны Запада, так и консервативных мусульманских режимов региона.
Советские войска в Афганистане охраняли и обороняли народно-хозяйственные объекты, аэродромы, жизненно важные для страны автодороги, осуществляли проводку транспортных колонн с грузами по территории, находившейся под контролем вооруженной оппозиции.
Для снижения военной активности оппозиции ОКСВ вели активные боевые действия различного масштаба с применением всего арсенала обычных средств поражения, наносили авиационные удары по базам оппозиции. В соответствии с решением политического руководства СССР советские войска в ответ на многочисленные обстрелы их гарнизонов и транспортных колонн отрядами оппозиции начали проводить совместно с афганскими подразделениями боевые действия по поиску и ликвидации наиболее агрессивных вооруженных групп противника.
Это еще больше обострило обстановку. Количество беженцев в Пакистан и Иран стало возрастать, и соответственно стало возрастать количество забрасываемых оттуда в Афганистан обученных и хорошо вооруженных отрядов оппозиции. Таким образом, введенные в Афганистан советские войска оказались вовлеченными во внутренний военный конфликт на стороне правительства страны против сил оппозиции, которым наибольшую помощь оказывал Пакистан.
Пребывание советских войск в Афганистане и их боевая деятельность условно разделяются на четыре этапа.
1-й этап: декабрь 1979 года — февраль 1980 года. Ввод советских войск в Афганистан, размещение их по гарнизонам, организация охраны пунктов дислокации и различных объектов.
2-й этап: март 1980 года — апрель 1985 года. Ведение активных боевых действий, в том числе широкомасштабных, совместно с афганскими соединениями и частями. Работа по реорганизации и укреплению вооруженных сил ДРА.
3-й этап: май 1985 года — декабрь 1986 года. Переход от активных боевых действий преимущественно к поддержке действий афганских войск советской авиацией, артиллерией и саперными подразделениями. Подразделения спецназначения вели борьбу по пресечению доставки оружия и боеприпасов из-за рубежа. Состоялся вывод на родину шести советских полков.
4-й этап: январь 1987 года — февраль 1989 года. Участие советских войск в проведении афганским руководством политики национального примирения. Продолжение поддержки боевой деятельности афганских войск. Подготовка советских войск к возвращению на родину и осуществление полного их вывода.
СССР и после ввода войск в Афганистан продолжал искать возможности политического разрешения внутриафганского конфликта. С августа 1981 года он пытался обеспечить переговорный процесс ДРА с Пакистаном и Ираном, с апреля 1986 года — содействовать системной политике национального примирения.
14 апреля 1988 года в Женеве (Швейцария) представителями Афганистана, Пакистана, СССР и США были подписаны пять основополагающих документов по вопросам урегулирования политической обстановки вокруг Афганистана. Эти соглашения регламентировали процесс вывода советских войск и декларировали международные гарантии невмешательства во внутренние дела республики, обязательства по которым приняли на себя СССР и США. Были установлены крайние сроки вывода советских войск: половина ограниченного контингента выводилась к 15 августа 1988 года, остальные подразделения — еще через шесть месяцев.
С 15 мая 1988 года начался вывод ОКСВ, который завершился 15 февраля 1989 года. Выводом войск руководил последний командующий 40-й армией генерал-лейтенант Борис Громов. Он последним из воинов ограниченного контингента советских войск в Афганистане 15 февраля в 10 часов 30 минут перешел мост через реку Амударью, разделявшую два государства в районе города Термеза.
Военную службу в Афганистане прошло около 620 тысяч военнослужащих, в том числе в составе ОКСВ — 525,2 тысячи человек.
Общие безвозвратные советские потери в Афганистане составили 14 453 человека. Потери военнослужащих 40-й армии составили: убитыми и умершими — 13 833 человека, в том числе 1979 офицеров и генералов, ранеными — 49 985 человек. В ходе боевых действий на территории Афганистана, кроме того, погибли 572 военнослужащих органов государственной безопасности, 28 сотрудников министерства внутренних дел СССР, а также 190 военных советников, в том числе 145 офицеров. Из-за ранений прекратили свою службу в Вооруженных силах 172 офицера. Инвалидами стали 6669 «афганцев», в том числе инвалидами первой группы — 1479 человек.
За военные и другие заслуги свыше 200 тысяч человек были награждены орденами и медалями, 86 удостоены звания Героя Советского Союза, из них 28 — посмертно.
Многие зарубежные политики и эксперты считали, что главным препятствием для прекращения войны в Афганистане являлось советское военное присутствие в этой стране. Однако после ухода советских войск, конфликт в этой стране не угас.
До сих пор военно-политическая обстановка в Афганистане остается напряженной, прослеживается тенденция к ее ухудшению.
Наблюдается нарастание боевой и террористической активности вооруженных группировок, стремящихся укрепить свои позиции и установить контроль над новыми территориями.
Материал подготовлен на основе информации открытых источников
(Дополнительный источник: Военная энциклопедия. Москва. В 8 томах. 2004 г.)

афганский народ до сих пор ждёт извинений

МОСКВА, 18 июл — РИА Новости. Признание со стороны СССР афганского правительства в 1978 году и дальнейшее советское вооружение было ошибкой, и афганский народ до сих пор ждёт извинений, заявил посол Афганистана Абдул Каюм Кучай на встрече в Госдуме с фракцией ЛДПР.

Вывод ограниченного контингента советских войск из Афганистана. Архивное фото © РИА Новости / А. Соломонов
«Мы заинтересованы, чтобы наши отношения развивались, чтобы прежние ошибки не повторялись. Например, такие ошибки, какие имели место в 1979 году… В 1978 году (в Афганистане) к власти пришли левые силы, которые на самом деле не были левыми. У них было одно желание — власти. Признав их правительство Амина и Тараки, СССР сделал свою первую ошибку — и это правительство не было самостоятельным, а марионеточным. Вторая ошибка — ввод советских войск, в результате погибло более 2 миллионов афганцев и большое количество советских солдат. В результате вся инфраструктура страны была разрушена. А наш народ вёл то, что мы называем большим джихадом», — заявил посол.
«Такие события между соседями случаются… Но сейчас мы рассчитываем на то, чтобы правительство России выразило некие извинения афганскому народу… Такое заявление послужит истинному углублению и упрочению наших отношений», — считает посол.
РИА Новости https://ria.ru/world/20180718/1524871629.html

В Афгане военный врач Александр Халатрян прошел по самому краю между жизнью и смертью

Интернациональный и воинский долг в Афганистане советские военнослужащие выполнили достойно, и в этом немалая заслуга военных медиков.
Сегодня герой нашего цикла «Афганский излом» – гвардии майор медицинской службы запаса Александр Халатрян, член совета Витебской городской организации «Братство» Белорусского союза ветеранов войны в Афганистане.


Наверное, Александра Яковлевича можно смело назвать типичным представителем многонационального советского народа, сохраняющим приверженность моральным ценностям и много лет спустя после распада могучей державы. Боевое братство, интернационализм, патриотизм – все это для воина-«афганца» не пустой звук. И советская «география» у него довольно богатая. Как говорится, судьба помотала по свету.
Александр Халатрян родился в городе Сучан на Дальнем Востоке. Сегодня это Партизанск Приморского края Российской Федерации. Город был переименован после советско-китайского пограничного конфликта за остров Даманский.
Отец был офицером, служил в ракетной части. А вообще родители Александра Яковлевича армяне, родом из Нагорного Карабаха-Арцаха – древней закавказской страны.
Когда Александру было 10 лет, отец продолжил службу в Украине, в городе Славуте Хмельницкой области. Оттуда юноша и ушел во взрослую жизнь. Отец – военный человек, а мама – очень хотела, чтобы сын стал врачом. В результате Александр поступил в знаменитый советский вуз, история которого началась в XVIII веке, – Военно-медицинскую академию имени С. М. Кирова в тогдашнем Ленинграде. Огромен вклад профессорско-преподавательского состава и воспитанников академии в организацию медицинского обеспечения Вооруженных Сил, в том числе войск 40-й армии во время афганской войны 1979 – 1989 годов. Доля ратного труда и подвига военных медиков принадлежит и Александру Халатряну.
Войны меняются, меняется и характер ранений и заболеваний людей, которым выпало пройти через столь суровые испытания. Квалификация «Военный врач», с которой окончил академию Александр Халатрян, предполагает знания в различных разделах медицины: от хирургии и травматологии до терапии и инфекционных заболеваний,– каждой специализации соответствует своя военная составляющая.
Свежеиспеченного лейтенанта медицинской службы направили в город Болград Одесского военного округа, где дислоцировалась 98-я гвардейская воздушно-десантная дивизия. Так он стал врачом парашютно-десантного батальона. Отвечал за медицинское обеспечение своего подразделения, имея в подчинении фельдшера и ротных санинструкторов. Уже вовсю шла афганская война, и чувствовалось, как сейчас вспоминает Александр Яковлевич, что назревают большие перемены. Но развал Союза?.. Такое не могло привидеться в кошмарном сне. Молодой лейтенант был занят своей профессией, готовился исполнить интернациональный долг в далекой азиатской стране, о «командировке» в которую знал заранее. К тому времени уже создал семью, вместе с супругой воспитывал сына Тиграна. Маргарита Саркисовна, тоже, кстати, врач, постаралась создать для мужа надежный тыл, ведь она понимала, когда создавала супружеский союз, что быть женой офицера непросто, и была готова к этому. Афганскую границу Александр Халатрян пересек 15 марта 1985 года. А через неделю у него родился второй сын – Левон.
Именно с момента прибытия в Афганистан Александр Яковлевич влился в дружную боевую семью 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии. Вначале был рентгенологом 175-го отдельного медицинского батальона и входил в штат операционно-перевязочного взвода, а затем – врачом 62-го отдельного танкового батальона, созданного во время афганских событий на базе 62-го отдельного самоходного артиллерийского дивизиона 103-й ВДД.
Стояли на аэродроме Кабул. В бытовом отношении жизнь советских военнослужащих в афганской столице к тому времени можно было считать налаженной. Были типовые модули – жилые домики, операционный блок, поликлиника. Служба делилась на две основные составляющие – работа на базе и сопровождение в качестве врача (то есть командира по медицинской части) подразделений, которые выполняли боевые задачи.
Одни из самых ответственных эпизодов «мирной» жизни на базе – когда с «боевых» поступали раненые. На войне медицинская помощь бывает первой (оказывается самими военнослужащими), доврачебной, фельдшерской, первой врачебной, квалифицированной и специализированной (наивысший уровень оказания помощи раненым и больным), а также медицинской реабилитацией. Элементы первой врачебной помощи врач оказывает раненым при выполнении десантниками задания или в условиях настоящего боя.


Раз в месяц, в два месяца уходил с товарищами на «боевые» Александр Халатрян, участвуя в операциях дивизионного и даже армейского масштаба. Покидал базу когда на семь дней, а когда и на все пять недель. Это могли быть и разведка десантными подразделениями, и сопровождение колонны с грузами – по словам Александра Яковлевича, порой нечто эпическое. На себе нес тяжелый груз: сумка с медикаментами, запасом кровезаменителей, перевязочные средства, лестничные шины, автомат с боезапасом в специальном жилете, который десантники «лифчиками» называли; могли быть еще титановый бронежилет и каска.
Бывало и так, что масштаб операции требовал большого запаса кровезаменителя. Эту жидкость в специальных бутылках раздавали бойцам, предупреждая каждого: «Не пить! В этой емкости – твоя жизнь!»
Первое и самое трудное – остановка крови при серьезном ранении. Еще сложнее – когда оторвало конечность, а эвакуация невозможна. Жгут каждые два часа нужно ослаблять, а тампон набухает от крови… Далее – восстановить работу сердца и дыхание.
Довелось пройти по самому краю и самому Александру Халатряну, причем в ситуации, казалось бы, не совсем боевой. Было это во время знаменитой Хостинской операции. Ранним погожим утром рота находилась на позициях. «Духов» вокруг вроде бы не было, хотя бойцы на постах не дремали. Они-то и спасли жизнь врачу. Только поднес Александр ко рту кружку с чаем, в него откуда-то из укрытия начали бить очередями. Поблизости разорвалась граната, отчего врач получил контузию. К счастью, солдаты в охранении тотчас открыли ответный огонь. Когда подошли к тому месту, откуда стреляли моджахеды, увидели только кровь на земле…
Из огня да в полымя. Это про Александра Халатряна. Когда вышел срок его афганской «командировки», он продолжил службу в Кировабаде. В результате попал в самое пекло армяно-азербайджанского конфликта, и со всей остротой встал вопрос о спасении семьи. Выручила родная 103-я гвардейская воздушно-десантная дивизия, благодаря которой супруги Халатрян стали витебчанами. В запас Александр Яковлевич уходил уже как военнослужащий Вооруженных Сил Республики Беларусь, с должности начальника медицинской службы 350-й бригады, преемника знаменитого 350-го парашютно-десантного полка.


Автор: Виталий СЕНЬКОВ.

Исполнив интернациональный долг во Вьетнаме, военный связист Валерий Омелящик вскоре был направлен в Афганистан

Исполнив интернациональный долг во Вьетнаме, военный связист Валерий Омелящик вскоре был направлен в Афганистан.
В любой горячей точке советские военнослужащие оставались верными Родине и присяге.

Герой сегодняшней публикации цикла «Афганский излом», посвященного воинам-интернационалистам Витебской городской организации «Братство», – мастер связи, старший прапорщик в отставке Валерий Омелящик. Вот уж действительно у каждого бойца свои счеты с войной. Особенность ратного пути Валерия Михайловича в том, что накануне своей «командировки за речку» он исполнял интернациональный долг… во Вьетнаме.
Вообще, география военного связиста Валерия Омелящика впечатляет. Коренной витебчанин, срочную службу он проходил в Спас-Рязанске, где осваивал новое для себя ремесло, затем – в Иркутске, под Читой, на Чукотке и в Благовещенске. По возвращении в Витебск был какое-то время сугубо гражданским человеком, железнодорожником, пока на соревнованиях не познакомился с гвардии майором Борисом Согриным, офицером 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии. Борис Иванович и переманил его на сверхсрочную. Так в 1975 году сержант Валерий Омелящик стал военнослужащим отдельного батальона связи 103-й ВДД.
Его ценили как специалиста и хорошего бойца. Вот почему в феврале 1978 года дивизионная машина связи, старшим экипажа которой был Валерий Омелящик, отбыла в Подмосковье и поступила в распоряжение Главного политического управления Вооруженных Сил СССР. Перед отъездом Валерий Михайлович успел забежать в больницу, где лежали его супруга и приболевший восьмимесячный сын. Постарался успокоить жену, мол, не волнуйся, командировка долго не продлится.
В Алабино собирали военных специалистов со всего Союза. Известно было только то, что предстоит перелет в какую-то жаркую страну. Всех снабдили скромной гражданской одеждой – зимней (в Подмосковье лютовал мороз) и летней. Понятия «Афган» тогда еще вовсе не существовало. Наконец в начале марта 1978-го на самолете военно-транспортной авиации перелетели во вьетнамский город Ханой, сделав одну промежуточную посадку в Калькутте и сменив за сутки привычные «минус 20» на тропические «плюс 38». Разгорался вьетнамо-китайский конфликт. В числе советских «гражданских» специалистов, которые помогли Вьетнаму отделаться малой кровью, а по большому счету – предотвратили полномасштабную войну, был начальник радиостанции Валерий Омелящик.
Удивительно, но так вышло, что именно во Вьетнаме, а не «за речкой» довелось Валерию Михайловичу пережить напряжение мощных артналетов. Про то, что где-то в неизвестной стране началась еще одна заварушка, наши связисты узнали во Вьетнаме… услышав «вражеские голоса», которые вещали: «Советский Союз высадил в Афганистане витебских головорезов-десантников».
Да, именно к таким эпитетам, утверждает Валерий Омелящик, прибегала западная пропаганда. Конечно, никогда не были головорезами советские воины, у них во все времена высокая миссия – быть освободителями, защищать целостность государства от противоправных посягательств, отстаивать державные интересы. Но о том, что душманы побаивались бойцов 103-й гвардейской, Валерий Михайлович знает не понаслышке.
Перед самой московской Олимпиадой вернулся он в Союз. И вскоре получил новое назначение Родины. Вначале отучился в школе прапорщиков в Самарканде, а затем, в конце 1980-го, прибыл на аэродром Кабул, в расположение родного 742-го отдельного гвардейского батальона связи, в сообщество старых боевых друзей.
В начале 80-х бойцы на своей афганской базе жили еще в палатках, зимой отапливаемых буржуйкой. Печки топились дровами, привезенными из Союза, пустыми ящиками из-под боеприпасов. По утрам с голым торсом бегали на зарядку, преодолевая расстояние в три километра, – строем по 30, 70, 100 человек. И «духи» видели десантников и не решались на них нападать. Уважали, если можно так выразиться. Кстати, мылись – в бане, для чего каждый, кто уезжал на побывку, должен был привезти веники.
Работа прапорщика Валерия Омелящика заключалась в обеспечении управления 103-й дивизии оперативной информацией, поступающей от командиров батальонов и полков с места событий. Сообщения кодировались, и знать их содержание связистам не полагалось. В ведении Валерия Михайловича экипаж в пять человек и две машины – передающая и принимающая. Радиостанция мощная, способная передавать информацию на расстояние до одной тысячи километров. Когда уходили на «боевые», то есть на сопровождение подразделений, выполняющих самые различные задачи, экипировались связисты по полной программе: автомат, пистолет, бронежилет, гранаты. Можно и так сказать: связь решает все. Обеспеченные охраной, они находились на некотором расстоянии от гремевшего поблизости боя. Но когда прорывались «духи», сами вступали с ними в перестрелку. Бывало и так, что Валерия Михайловича привлекали к выполнению каких-то других заданий, например – доставка фельдъегерской почты. И здесь не обходилось без прямого столкновения с противником. Кто-то стрелял в тебя, по кому-то вел огонь ты…
В «послевоенное» время Валерий Михайлович служил в управлении дивизии техником узла связи. Являясь военнослужащим 103-й ВДД, прошел и две другие горячие точки, которые, увы, вспыхнули на территории СССР в последние месяцы жизни великой страны. После чего в Витебске был начальником подвижного узла связи вначале в системе гражданской обороны, затем – МЧС.
Валерии Омелящик награжден медалями «За боевые заслуги», «От благодарного афганского народа», вьетнамской «Медалью Дружбы».
Автор: Виталий СЕНЬКОВ.

Три года старший прапорщик Вячеслав Белоус находился в…

Три года старший прапорщик Вячеслав Белоус находился в самом пекле афганской войны
На войне каждому выпадает своя степень смертельного риска. Гвардии старший прапорщик запаса Вячеслав Белоус из числа тех советских военнослужащих, которым суждено было попасть в самое пекло боевых действий. Когда Вячеслав Константинович рассказывает о тех давних событиях, создается впечатление, будто он – прирожденный солдат и там, «за речкой», просто делал привычную для него работу. Но это, конечно, не так. Всякий выход «на боевые» требовал огромной силы духа и внутреннего преодоления.


Придвинье Вячеслав Константинович считает своей малой родиной, хотя до призыва в армию прожил здесь не так уж и долго. Родом он из Слонимского района Гродненской области, где работали по распределению его отец, ветврач, и мама, агроном. За двадцать лет успели обжиться в том краю, но семью потянуло домой: Вячеславу было 12, когда переехали в Бабиничи под Витебском. Потом у юноши были учеба в техникуме, работа в Городокском лесхозе и наконец – призыв на срочную службу.


И все-таки, когда слушаешь собеседника, кажется, что армейский быт и боевое братство – его стихия. Полгода находился в Литве, в учебной части, после чего солдата направили в Рязань, в 137-й гвардейский парашютно-десантный полк. Около трех лет провел в нем сержант, а затем – прапорщик Вячеслав Белоус, который остался в армии на сверхсрочную службу. Наконец, 5 января 1986 года был откомандирован в расположение 350-го гвардейского парашютно-десантного полка 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии, а именно – в район аэродрома Кабул, где дислоцировался во время афганской войны наш знаменитый «полтинник».

Три года службы в Афганистане – это постоянный выезд на различные задания, которые могли длиться от половины суток до шести недель. На «боевых» прапорщик (затем – старший прапорщик) Вячеслав Белоус – командир взвода, на базе, в «мирных» условиях – комсорг 1-го батальона.
Интересная деталь. Батальон располагался вместе с управлением дивизии, а это значит – постоянно на виду у комдива Павла Грачева, будущего министра обороны. А ну как выйдет Павел Сергеевич прогуляться и, не дай бог, заметит какое-либо упущение! В батальоне все всегда было нормально – и быт, и боевая подготовка. Но не потому, что начальство под боком. Просто 350-й умел служить и воевать.


Под бдительным оком комсорга находилось около 250 комсомольцев из 300 человек штатного состава. Вячеслав работал в тесной связке с замполитами рот и батальона. Помочь адаптироваться к сложным условиям молодым бойцам (хотя самому-то было 23 года, когда прибыл в Афган), следить за их высоким духом и здоровым моральным климатом в коллективе, объяснять суть интернационального долга (читай между строк – великой миссии защищать державные интересы) своим ребятам. Мелочей здесь не бывает, и подробный рассказ о работе армейского комсорга занял бы много газетной площади. Один только пример. Хороший солдат Шура Иванов, украинец, из Кировоградской области. С некоторых пор загрустил молодой человек. Оказывается, мама у него осталась дома одна, некому ей дров на зиму привезти и наколоть, а «голова» говорит, что в колхозе и без того дел невпроворот. Сели с замполитом, написали письмо в высокую инстанцию, дали характеристику солдату, награжденному боевой медалью. Через некоторое время бежит Шура радостный: «Мамка письмо прислала! Сам «голова» приехал к ней с дровами! Выгрузил, обещал распилить и сложить!»


Задания вроде патрулирования, где тоже есть своя степень риска (бывало, что и люди погибали), Вячеслав Константинович в зачет не берет. На его счету непосредственное участие в 50 боевых операциях, включая такие значительные, как «Магистраль». Постоянно уходил с базы батальон или какая-то его часть на «боевые». Они были разные по продолжительности и масштабу. «Большая война» – так называли десантники крупные операции. Например, дважды отрабатывали сотни километров ущелья Санглах со всеми его отрогами, вступая с духами в бой, – в 1986-м и 1987-м. В первый раз даже накрыли в горах душманскую школу по подготовке диверсантов. А еще – так называемая реализация разведданных (подавление опорной точки противника), установление народной власти (контроль за районом, где проводится агитационная работа), прибытие на место падения сбитого вертолета, чтобы забрать раненых или тела погибших, сопровождение колонн, доставка грузов на заставы, обеспечение вывода войск.


С войной во всей ее «красе» впервые столкнулся во время выполнения третьего или четвертого задания, когда извлекали из-под обломков и забирали с собой тело погибшего летчика. Увиденное потрясло. Но психика, как утверждает Вячеслав Константинович, хитрая вещь. К войне надо постараться привыкнуть, иначе сойдешь с ума. Вот один печально известный случай. 4 сентября 1986 года прибыли на указанное место недалеко от Кабула, чтобы отыскать и с боем забрать у духов (кстати, при этом не обошлось бех жертв у десантников)… изуродованные тела 18 советских граждан – водителей, которые «свернули не в том месте» и, безоружные, попали в плен к душманам. Тела лежали на земле перед погрузкой, когда кто-то принес налитые яблоки, невероятно вкусные. Едят их десантники, а к ним подбегает недавно прибывший в Афган молодой офицер, кричит: «Вы что, дураки? Как вы можете есть!»
У Вячеслава Белоуса, как он считает, в Афганистане было четыре дня рождения, когда он, если следовать логике теории вероятности, не должен был выжить. 15 ноября 1986-го в течение восьми часов выбирались, выползали из окружения, уносили с собой убитых товарищей. В этом бою пуля угодила прямо в сердце начальнику медицинской службы батальона капитану Анатолию Костенко, награжденного посмертно орденом Красного Знамени.


Крайний слева — Вячеслав Белоус.
Непонятно, как уцелел взводный Вячеслав Белоус 9 декабря 1987-го – во время операции «Магистраль», когда бойцы пережили три артиллерийских залпа с прямым попаданием: скорее всего, били знатоки дела, с территории Пакистана. 22 апреля 1988-го – когда водили колонну на Кандагар и подверглись ночному нападению духов; 25 мая того же года, во время начавшегося вывода войск, – когда обеспечивали проход колонны между Гардезом и Кабулом и в течение двух часов, при невероятной плотности огня с обеих сторон, вели тяжелый бой с наседавшими душманами. На самом деле, кто знает, сколько раз пролетели рядом пуля или осколок в его больших и малых боях!
С наступлением 1989-го батальон ушел на блок-посты и полтора месяца стоял за Салангом, обеспечивая вывод войск. 12 февраля отбыл в Союз и Вячеслав Белоус. В силу погодных условий Витебск не смог сразу принять самолет. Приземлились вначале в Новгороде. Потом взяли курс на Журжево. Когда подлетали, десантники забеспокоились, мол, опять, не туда залетим. Но, увидев внизу трубы «Доломита», Вячеслав Константинович успокоил товарищей: «Теперь прилетим куда надо. Я знаю, что говорю. Здесь моя родина».
Автор: Виталий СЕНЬКОВ. Фото из личного архива Вячеслава Белоуса.

В составе службы государственной безопасности

Афганский излом

В составе службы государственной безопасности Демократической Республики Афганистан работал «скромный» офицер связи – советский оперативник Павел Зенченко
В далеком Афганистане советские люди жили, работали и воевали за идею – верности долгу, государству, народу, стране.
Интернациональный долг в Демократической Республике Афганистан исполняли военнослужащие многих родов войск Советской Армии – десантники, летчики, танкисты, артиллеристы, связисты, медики. По всем направлениям государственного строительства, которое осуществляло правительство ДРА при поддержке СССР, бок о бок с афганцами работали и наши военные советники. Свою долю смертельного риска, тягот и лишений службы взяли на себя и чекисты. Полковник в отставке Павел Зенченко – один из них.
Когда Павел Семенович прибыл в Кабул, некоторые его товарищи удивлялись: «Что ты здесь забыл? Работал бы спокойно в Союзе!» Подполковник Зенченко только молча улыбался. Высокопарно не отвечал: «Приказы Родины не обсуждаются», но действовал именно по такому принципу. И не только он, но и его, как называет свою супругу Павел Семенович, боевая подруга – Виолетта Константиновна.
Служба военного человека, тем более оперативного сотрудника спокойной не бывает нигде, но, конечно, у себя дома, в мирной стране, Павлу Семеновичу не приходилось жить и работать в условиях жуткой антисанитарии, непрекращающихся артобстрелов, постоянной угрозы подорваться на мине или схлопотать пулю, выпущенную врагом из укрытия.
Начальник отдела управления КГБ по Витебской области Павел Зенченко, конечно, был осведомлен вполне о том, что происходит в Афганистане, когда в 1987 году ему сказали: «Павел Семенович, человек вы опытный, поэтому без вас никак нельзя обойтись. Пройдите, пожалуйста, медкомиссию на пригодность к работе в жарком и влажном климате. Если пожелаете, то же самое может сделать ваша жена». Но где именно предстояло нести дальнейшую службу? Имелись некоторые не очень надежные сведения, что новым местом службы станет Болгария. Однако, во-первых, эта страна как-то не ассоциируется с жарким и влажным климатом, а во-вторых… Павел Семенович понимал, что стоит за словами «человек вы опытный». Его пятигодичная служба в жарком Узбекистане – в советской республике, родной язык которой близок к афганскому языку дари. Скорее всего, предстояла ему командировка в Афганистан.


Так оно и вышло. Павел Зенченко прибыл в Москву для прохождения трехмесячных подготовительных курсов, где ему сообщили, что предполагается направить его в афганскую провинцию довольно тихую. Это не начало 80-х, когда советские солдаты и офицеры не имели реального опыта ведения боевых действий в горной и бедствующей стране с тяжелым климатом, в условиях противоборства враждующих сил внутри самого Афганистана, а также навыков общения с народом совершенного иного уклада жизни и менталитета. Нынче, мол, поспокойней будет, так что жена может отправляться вслед за мужем. Павел Семенович позвонил супруге, предложил остаться дома. «Я с тобой до конца», – ответила Виолетта Константиновна.
На курсах слушатели обязаны были совершить чуть ли не научный подвиг: изучить не только военно-политическую, экономическую, оперативную обстановку в будущей стране пребывания, но и язык дари на разговорном уровне.
Колоритный, древний город Герат, центр одноименной провинции, находится невдалеке от афганско-туркменской границы, но на порядочном расстоянии от Кабула. Перелеты между Гератом и столицей на самолетах военно-транспортной авиации, сопряженные с опасностью быть сбитым душманским «стингером» или просто аварии, стали нормой жизни. Павел Семенович вспоминает случай: вместо 50 человек в Ан-24 по объективным причинам набилась сотня – могучая машина еле оторвалась от земли.
Вначале в Афганистан отправился Павел Семенович, затем к нему прибыла супруга. Во время перелета из Кабула в Герат на Виолетту Константиновну, сугубо гражданского человека, летчики надели парашют, показали, за что надо дернуть, если, как говорится, в случае чего… Офицер запомнил, как побледнело лицо его оцепеневшей супруги после этого инструктажа.
Жили в четырехэтажном здании, что-то вроде гостиницы. Невдалеке были наши типовые пятиэтажки, возведенные советскими строителями для афганцев. Рядом ютились хижины бедняков. Еду готовили сами – из продуктов, за которыми как раз и приходилось летать в Кабул. В гостинице проживали 15 военных советников по различным направлениям, некоторые из офицеров, как и Павел Семенович, – вместе с женами.
В первый же день, когда Павел Зенченко привез супругу в Герат, гостиница подверглась артобстрелу. Боеприпасы разрывались во дворе, попадали в здание. И в дальнейшем подобное случалось довольно часто – через день, через два или три. Кто знает, откуда били минометы моджахедов. Местность вокруг гористая. Наверное, у них не было возможности вести более точный огонь: к счастью, обходилось без жертв. Постоянно держать «шурави» в напряжении, просто пострелять забавы ради – должно быть, такой была задача у противника.
ХАД. Так звучит по-русски эта аббревиатура. Служба государственной информации в Демократической Республике Афганистан. А на самом деле – афганская служба государственной безопасности. И в ее составе – старший офицер связи, если верить штатному расписанию. А в действительности – советский оперативник Павел Зенченко, который вместе с хадовцами выполнял стоящие перед ними задачи.
Организация агентурно-разведывательной деятельности. Работа по делам оперучета. Разработка главарей бандформирований и их пособников. Анализ обстановки в вверенной Павлу Семеновичу провинции. Каждый божий день, с декабря 1987-го по январь 1989-го, нужно было составлять к вечеру аналитическую сводку, отбрасывая второстепенное в этом море оперативной информации, но проследив, чтобы незначительные сведения не оказались самыми важными. Готовая сводка кодировалась и с шифр-поста, который находился в гостинице, уходила в Кабул и далее в Москву. Каждое утро забирал с собою Павел Семенович автомат, запасные обоймы к нему, гранаты, пистолет, садился в машину и вместе с хадовцами ехал на работу. И уповал на то, что пронесет и в этот раз: не наедет колесо уазика на мину, не раздастся из укрытия чей-то выстрел.
Выходных не было, если не считать времени, которое понадобилось на излечение от гепатита. Правда, предлагали Павлу Семеновичу сходить в отпуск, отдохнуть в нормальном советском санатории. Но подполковник отказался: расслабишься, а потом заново привыкай к «тяготам и невзгодам».
Когда жизнь в гостинице стала невыносимой из-за участившихся артобстрелов, Виолетту Константиновну вместе с другими женами офицеров откомандировали обратно в Союз. Она была воспитана в духе атеизма, но после Афганистана пошла в церковь и молилась за то, чтобы муж вернулся живым.
С самого зарождения в Витебске ветеранского движения воинов-интернационалистов Павел Зенченко стал одним из его активных участников. Павел Семенович говорит, что там, «за речкой», он работал и воевал за идею – верности долгу, государству, народу, стране.
Автор: Виталий СЕНЬКОВ.

Афганский излом

Газета «Витьбичи» открывает постоянную рубрику «Афганский излом», героями которой станут воины-интернационалисты.
Об участниках афганской войны «Витьбичи» пишут не так уж и редко, но, как правило, эти материалы приурочены к памятным датам, военным и государственным праздникам.
Между тем в рядах Витебской городской организации «Братство» Белорусского союза ветеранов войны в Афганистане состоят свыше 640 человек. Очень многие из них заслуживают отдельного обстоятельного рассказа. Нынешней публикацией газета открывает в рамках выпуска «Память сердца» постоянную рубрику «Афганский излом», героями которой станут наши доблестные воины-интернационалисты. Читайте в рубрике «статьи»

Автор материалов Виталий Валентинович СЕНЬКОВ